Масоны, братство Вольных, всемирных Каменщиков — явление некое универсальное. Появилось в одной из лондонских тавернах в первой половине 18-го века, оно скоропостижно распространилось по всем местам, континентам. Сегодня не всегда вы можно найти место, страну, где не работали бы мастерские масонов. В Европе ли, в Азии, в Америке или Африке — повсюду «можно найти масонские храмы, где при свечах вот уже почти триста лет происходит незаметная масонская деятельность, работа. Находящиеся в этих домах люди бывают белыми или чернокожими, иметь раскосые, по-азиатски, глаза, ислам, буддизм, исповедовать христианство, любую иную религию, и при этом чувствовать себя одним целым.

Откуда вышли масоны?

Появление франкмасонства очень тесно лежит с историей средневековых ремесленных братств и гильдий. В Англии самые первые цехи появились в 12-ом веке, а в 15-ом веке они уже стали выполнять важную роль в жизни городов, а далее и всей страны. Первые крупные из них были наделены правом посылать своих посланников в городские советы и, конечно же, участвовать и выбирать парламент. Цехи обладали собственными богадельнями и домами, члены более почетных цехов имели одежду, такую как — мундиры и входили в «городскую знать; имели свои широкие права и привилегии, которыми всегда вели борьбу с земельной аристократией.

Порой все эти привилегии начинали становиться причиной недовольства властей города. К примеру, был случай, когда муниципалитет Эксетера огласил британскому королю недовольство, жалобу на то, что цех его портных «привлекает к себе посторонних и совсем не живущих в городе людей» ради увеличения пошлин, взносов в собственную кассу.

Масоны и их цехи каменщиков не существовали самыми влиятельными или самыми старыми среди других, самое первое упоминание о них в формальных документах относится к концу 14-го века. К 1411 году в «Лондоне цех масонов, каменщиков был в числе официальных учреждений, организаций, а в 1472 году принял свой герб. А с 1481 года указом королевства — членам этого объединения позволялось носить мундир, другими словами, они получили полностью весь объем привилегий и прав, которыми пользовались более влиятельные и крупные гильдии ремесленников.

Практиковали, каменщики также, пополнение в свои ряды людей, не владеющих, без навыков профессией строителя. Каменщикам (масоны) это позволяло увеличивать цеховую кассу, а не-каменщики, входившие в цех, получали свои привилегии, которые имели свое определенное материальное предназначение. К примеру, из числа всех податных категорий лишь каменщикам было дано право свободно передвигаться по своей стране, на них не налагался закон о бродяжничестве. Например, нотариусам это давало шанс, возможность хорошо привлечь свою клиентуру.

Именно с этого момента появляются две категории масонов. Одни — «оперативные», «то есть те, кто владел строительной профессией и являлся строителем, и «признанные» или «спекулятивные» — не имевшие абсолютно никакой взаимосвязи со строительством, однако,» принявшие решение подчиняться всем внутренним правилам, выполнять волю цеха каменщиков, принять их моральные постулаты и обычаи, и, конечно же, пользоваться их привилегиями.

Термин «вольный каменщик» появилось примерно в одно и тоже время. Вот с одной стороны — в названии отражалась свобода передвижения, которой пользовались строители средневековья, а с другой — факт, что к цеху (масонов) каменщиков относились скульпторы и архитекторы, люди свободных профессий.

Самые древние документы, рассказывают о деятельности и жизни английских (масонов), строительных рабочих вот это их, так называемые артельные уставы. Где очевидно, что их собрания имели свое существование в специальном крытом здании, помещении, называемом (Lodge) ложей, в которой рабочие, не имевшие семью, также и жили. За поведением и порядком работ каменщиков следили надзиратели и старший мастер. Вступая в артель, все рабочие давали присягу «на книге» (на уставе). В 15-ом веке ложей начали называть не именно мастерскую, также» и саму артель.

Помимо цеховых сообществ ремесленники объединялись в очень тесные братства взаимопомощи, союзы, которые носили церковно-религиозный характер. Там, имел место быть, культ некого святого покровителя цеха. Например, у каменщиков, как правило, это был Светой Иоанн. Огромную роль в деятельности, работе этих братств оказывала взаимная помощь и забота, и конечно помощь в путешествиях, там использовались тайные знаки и пароли, по которым братья могли узнавать друг друга и принимать свое содействие в помощи. Присяга верности и сообщение паролей составляли главную часть церемоний входа в братство. Устаивались пирушки, проходящие раз в год в цеховые праздники, где ритуал должен был, соблюдался не менее строго, нежели чем при проведении самых обычных бесед и встреч.

Тайные знаки и пароли были не только у членов, входивших в братство, также и у членов цехов, там они находили тесную связь с квалификацией. Для перехода от одного строительства к иному с их помощью (масоны) каменщики, давали понять о своей принадлежности к цеху и об степени их мастерства.

Ко второй половине 16-го века в жизни ремесленных обществ каменщиков настают не самые легкие времена. Появляются все» новые, менее трудоемкие, способы строительства, готика меняется более новыми архитектурными формами, стилями, а в Англии начинаю появляться иностранные строители — голландцы, немцы, французы. С началом Реформации начинаются гонения на все организации, которые носили церковный характер, в тоже время в 1547 году в Англии все они были под запретом парламентским актом.

Довольно многие ремесленные братства (масоны) не смогли смериться с этим и исчезли. Но, масонское братство выстояло; оно отказалось от церковных мистерий и обрядов на библейские темы, а годичные банкеты, церемонии приема и остальные старые обычаи все, же сохранялись, ставшие в очень прочной традицией.

С этого времени начинается заметное разделение братств и цехов: первые занимались чисто профессиональными делами, вторые — развивали и хранили этические традиции братской взаимопомощи и общения. Со временем началось и организационное разделение: тут уже можно было не состоять в цехе, но при этом быть членом братства, и наоборот.

древний формально-документальный подтвержденный случай принятия участия в масонских трудах не-строителя имеет отношение к Шотландии Эдинбургской ложе:» 3 июня 1600 года присутствовал на собрании лорд Очинлекский, сэр Джон Босуэлл. Так с тех пор нахождение шотландской знати в ложах стало заурядным. Правда, в конце 17-го века встречались ложи, которые состояли сплошь из каменщиков, масонов (например, ложа в Глазго). Но в тоже время с ними были ложи, такие как Абердинская, где из 49 членов, в 1670 году, только 12 были» каменщиками профессионалами, остальные были коммерсантами, пасторами, представителями интеллигентных профессий — писателями, учеными или представителями дворянского сословия.

Что послужило причиной, толкавшей этих людей к поступлению в масонские братства, можно только догадываться. Для некоторых были привилегии и льготы, которыми пользовались строительные гильдии, и конечно вряд ли они могли являться притягательными для деятелей церкви и аристократов, которые являлись самым привилегированным сословием стран Европы и Англии. Предположительно, могло являться это стремление к традициям и старине, к древним историям о происхождении братств масонов, традиционным веселым пирушкам или возможности помогать, покровительствовать слабым.

Кое, какие исследователи масонской истории говорят, что появление в ложах людей высших слоев общества. Наверняка было вызвано их хотением контролировать деятельность лож, либо имело место быть опасение, что работы, которые проводятся в них, могли приносить опасность для правящего класса. Не было и смысла отрицать это полностью, но, по-видимому, нет отрицать смысла и то, что аристократия возжелала возглавить масонство в своих политических целях, чтобы можно было использовать его возможности в собственных интересах.

Масонское братство, как бы там ни было, продолжая находиться в своей массе профессиональным обществом строителей, получило высших покровителей, благодаря которым, наверно, и сохранилось в то время, когда ремесленные цехи начали постепенно исчезать и приходить в упадок.

В то время в ложи дают свое выступление представители научной интеллигенции, разные философы и индивиды реформаторского склада мышления. Они из-за прошедшей за реформацией реакцией не имели право уже свободно оглашать свои взгляды. Вместе с ними в масонство впадают утопические идеи о том, что можно построить справедливое общество на общих принципах достижений разума и науки. Развитию таких идей как нельзя больше помогал и состав строительных корпораций, в них, наряду с людьми тяжелого ручного труда, находились люди творческие — архитекторы, скульпторы, художники. Масонский цех являлся сам по себе символом того, что каждое крупное дело требует определенных усилий всех работников, как бы ни казались низкими или высокими» их умение и познания. Эта старая этика строителей (масонов) являлась благодатной почвой для существования, развития идей равенства, справедливости и ненасильственного изменения общества на новой, более правильной, разумной основе.

«

Эти идеи было небезопасно оглашать открыто; отсюда берет начало чисто символический язык масонства. Инструменты строительства становятся знаками, которые символизируют свои нравственные качества, дают начало этическим законам справедливости, сам этот процесс строительства стал символом построения абсолютно нового лучшего общества. Масонство, превращается постепенно» из собственной идеологии ремесленного братства в обучение — этическое учение, дает воспитание в своих адептах наилучшие человеческие качества.

Вот как описал о масонских работах гениальный российский поэт Михаил Осоргин: «В возможности липовой аллейки возникают очертания строящегося Храма, который ни когда не будет достроен. Сюда приходят изо всех государств люди, не обладающие никак не особенными талантами, никак не профанскими наградами, никак не имуществом, никак не родовитостью, никак не словленной за хвост популярностью, а скрытой печатью посвященности. Они же никак никем не призваны — они сами себя отыскали и обоюдно подтвердили. Братская цепь кафинскими узлами завязала их воедино и разделяла от злобствующего, болезненного, непросвещенного мира, который обязано переделать. В то время как остальные строители, практики и фантазеры покровительствуют населению земли готовыми программами, угощают его социальными опытами, вырывают приятель у приятеля вожжи шумящих колесниц и катятся кувырком перед копытами сбесившихся лошадок, — данные скрытые заговорщики, за пределами политических влечений и предрассудков — сообразно по ту сторону догмы и непременных верований, вооружившись резцом и молотом исканий, медлительно обтесывают собственный твердый гранит, пытаясь подбавить ему верную, комфортную, правильную для пригонки к иным форму. Прошедшие 1-ый соблазн кладут из данных камешков основание дома, и возделывает стены новоиспеченного безупречного Храма; испытанные в труде наносят красивый набросок на чертежную дощечку и правят стройкой. Величественная Церковь вырастает и вширь и ввысь, — но масштабы его таковы, будто лишь все население земли могло бы едиными дружными стараниями завершить его постройку единичным куполом. Дожить по данного окончания постройки не грезит не один масон, каменщик; он наслаждается собственным небольшим вкладом в строительство, — и он погибает, завещая родное ремесло новоиспеченному мастеру, кой, имеет возможность переделать по новой всю его работу.

Сообразно мерке подъема количества лож появлялась надобность согласовывать их активность. Потому в Лондоне в 1717 году 4 ложи слились и сотворили типичный орган наблюдения, Большую Ложу, ежегодные собрания в которой завлекали интерес сообщества и превращали орден в динамично подрастающее движение.

С соединением своевременных и общепризнанных масонов в единичное содружество фармазонство приняло ту форму, в которой оно есть и сейчас. От своевременного масонства оно переняло строительные приборы, ступени, отражающие степень посвященности членов входивших лож в масонские тайны, тайные слова и знаки, при поддержки их масоны выясняют приятель приятеля, повинность трудиться и прочее. Общепризнанные масоны, которые в собственной массе были людьми интеллектуального труда, на данном фундаменте выстроили подтянутое сооружение масонской символики, которое отображала их сознание мира, веру в вероятность сотворения правосудного сообщества чрез улучшение всякого из его членов и взаимоотношений меж ними. Появились масонские басни, разыскивали правду в старых верованиях и учениях. Аристократия по-прежнему деятельно принимала участие в жизни братства. Например, в Великобритании меж 1737 и 1907 годами в братстве состояли шестнадцать царевичей, четверо из них стали потом королями.